Нежная Правда в красивых одеждах ходила, Принарядившись для сирых, блаженных, калек. Грубая Ложь эту Правду к себе заманила,- Мол, оставайся-ка ты у меня на ночлег. И легковерная Правда спокойно уснула, Слюни пустила и разулыбалась во сне. Хитрая Ложь на себя одеяло стянула, В Правду впилась и осталась довольна вполне. И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью,- Баба как баба, и что ее ради радеть? Разницы нет никакой между Правдой и Ложью, Если, конечно, и ту и другую раздеть. Выплела ловко из кос золотистые ленты И прихватила одежды, примерив на глаз, Деньги взяла, и часы, и еще документы, Сплюнула, грязно ругнулась и вон подалась. Только к утру обнаружила Правда пропажу И подивилась, себя оглядев делово,- Кто-то уже, раздобыв где-то черную сажу, Вымазал чистую Правду, а так - ничего. Правда смеялась, когда в нее камни бросали: - Ложь это все, и на Лжи - одеянье мое!.. Двое блаженных калек протокол составляли И обзывали дурными словами ее. Стервой ругали ее, и похуже, чем стервой, Мазали глиной, спустили дворового пса: - Духу чтоб не было! На километр сто первый Выселить, выслать за двадцать четыре часа. Тот протокол заключался обидной тирадой, (Кстати, навесили Правде чужие дела): Дескать, какая-то мразь называется Правдой, Ну а сама, вся как есть, пропилась догола. Голая Правда божилась, клялась и рыдала, Долго болела, скиталась, нуждалась в деньгах. Грязная Ложь чистокровную лошадь украла И ускакала на длинных и тонких ногах. Впрочем, леко уживаться с заведомой ложью, Правда колола глаза и намаялись с ней. Бродит теперь, неподкупная, по бездорожью, Из-за своей наготы избегая людей. Некий чудак и поныне за Правду воюет,- Правда, в речах его - правды на ломаный грош: -Чистая Правда со временем восторжествует, Если проделает то же, что явная Ложь. Часто разлив по сто семьдесят граммов на брата, Даже не знаешь, куда на ночлег попадешь. Могут раздеть - это чистая правда, ребята! Глядь, а штаны твои носит коварная Ложь. Глядь, на часы твои смотрит коварная Ложь. Глядь, а конем твоим правит коварная Ложь.